Неточные совпадения
Крылатые обезьяны, птицы с головами зверей, черти в форме жуков,
рыб и птиц; около полуразрушенного шалаша испуганно скорчился святой Антоний, на него идут свинья, одетая женщиной обезьяна в смешном колпаке; всюду ползают различные гады; под столом, неведомо зачем стоящим в пустыне, спряталась голая женщина; летают ведьмы; скелет какого-то животного
играет на арфе; в воздухе летит или взвешен колокол; идет царь с головой кабана и рогами козла.
Для вас, не последних гастрономов, замечу, что здесь есть превосходная
рыба — нельма, которая
играла бы большую роль на петербургских обедах.
Ворон скорее следует отнести к полезным птицам, чем к вредным. Убирая в тайге трупы павших животных, дохлых
рыб по берегам рек, моллюсков, выброшенных морским прибоем, и в особенности разные отбросы человеческих жилищ, они являются незаменимыми санитарами и
играют огромную роль в охране природы. Вред, причиняемый воронами хозяйству, по сравнению с той пользой, которую они приносят, невелик.
— Посмотри, посмотри! — быстро говорила она, — она здесь! она на берегу
играет в хороводе между моими девушками и греется на месяце. Но она лукава и хитра. Она приняла на себя вид утопленницы; но я знаю, но я слышу, что она здесь. Мне тяжело, мне душно от ней. Я не могу чрез нее плавать легко и вольно, как
рыба. Я тону и падаю на дно, как ключ. Отыщи ее, парубок!
— Я уж десять раз писала, звала. Он говорит, что некогда, а сам
играет с какими-то чудаками в шашки или удит
рыбу. Поди ты лучше сам: ты бы узнал, что с ним.
— Нужды нет. Вот я нашел себе место и буду сидеть на нем век. Нашел простых, незатейливых людей, нужды нет, что ограниченных умом,
играю с ними в шашки и ужу
рыбу — и прекрасно! Пусть я, по-вашему, буду наказан за это, пусть лишусь наград, денег, почета, значения — всего, что так льстит вам. Я навсегда отказываюсь…
Зимой Александр
играл с ним в шашки, а летом за городом удил
рыбу.
— Нельзя ее забыть. Еще дедушки наши об этой ухе твердили. Рыба-то, вишь, как в воде
играет — а отчего? — от того самого, что она ухи для себя не предвидит! А мы… До игры ли мне теперича, коли у меня целый караван на мели стоит? И как это господь бог к твари — милосерд, а к человеку — немилостив? Твари этакую легость дал, а человеку в оном отказал? Неужто тварь больше заслужила?
Малолетний сынок то смотрел, как удят
рыбу сестры (самому ему удить на глубоких местах еще не позволяли), то
играл около матери, которая не спускала с него глаз, боясь, чтоб ребенок не свалился как-нибудь в воду.
Первое имя, вероятно, происходит от глагола жировать, то есть
играть, прыгать, что весьма соответствует свойствам этой
рыбы, ибо она очень любит выпрыгивать из воды и плескаться на ее поверхности из одного удовольствия, а не для преследования добычи; второе же имя должно происходить от того, что жерих, выскакивая из воды, расширяет свои плавательные, и без того весьма широкие, перья и гребень.
Ни один, от старого до малого, не пройдет мимо реки или пруда, не поглядев, как гуляет вольная рыбка, и долго, не шевелясь, стоит иногда пешеход-крестьянин, спешивший куда-нибудь за нужным делом, забывает на время свою трудовую жизнь и, наклонясь над синим омутом, пристально смотрит в темную глубь, любуясь на резвые движенья
рыб, особенно, когда она
играет и плещется, как она, всплыв наверх, вдруг, крутым поворотом, погружается в воду, плеснув хвостом и оставя вертящийся круг на поверхности, края которого, постепенно расширяясь, не вдруг сольются с спокойною гладью воды, или как она, одним только краешком спинного пера рассекая поверхность воды — стрелою пролетит прямо в одну какую-нибудь сторону и следом за ней пробежит длинная струя, которая, разделяясь на две, представляет странную фигуру расходящегося треугольника…
Несмотря на заманчивое плесканье
рыбы, которая с приближением вечера начинала
играть, покрывая зеркальную поверхность Оки разбегающимися кругами, старый рыбак ни разу не обернулся поглядеть на реку. Молча приплелся он в избу, молча лег на печку. В ответ на замечание тетушки Анны, которая присоветовала было ему подкрепить себя лапшою, Глеб произнес нетерпеливо...
Сосновское общество отрезало бессрочному узаконенный участок земли. Но Ваня не захотел оставаться в Сосновке. Вид Оки пробудил в нем желание возвратиться к прежнему, отцовскому промыслу. Землю свою отдал он под пашню соседу, а сам снял внаймы маленькое озеро, на гладкой поверхности которого с последним половодьем не переставала
играть рыба. Он обстроился и тотчас же перевел к себе в дом дедушку Кондратия, его дочь и внучка.
Его всё занимает: цветы, густыми ручьями текущие по доброй земле, ящерицы среди лиловатых камней, птицы в чеканной листве олив, в малахитовом кружеве виноградника,
рыбы в темных садах на дне моря и форестьеры на узких, запутанных улицах города: толстый немец, с расковырянным шпагою лицом, англичанин, всегда напоминающий актера, который привык
играть роль мизантропа, американец, которому упрямо, но безуспешно хочется быть похожим на англичанина, и неподражаемый француз, шумный, как погремушка.
Илья знал до мелочей жизнь Перфишки, видел, что он бьётся, как
рыба об лёд, и уважал его за то, что он всегда со всеми шутил, всегда смеялся и великолепно
играл на гармонии.
Сядешь, это, за книжку, потом позавтракаешь, жена"варьяции на русские темы"
сыграет, дети придут: папа! пойдем в парк либо на пруд
рыбу ловить!
Мне минуло уже десять лет. В комнате, во дворе и в огороде сделалось тесно. Я уже ходил в заводскую школу, где завелись свои школьные товарищи. Весной мы
играли в бабки и в шарик, удили
рыбу, летом ходили за ягодами, позднею осенью катались на коньках, когда «вставал» наш заводский пруд; зимой катались на санках, — вообще каждое время года приносило свои удовольствия. Но все это было не то. Меня тянуло в лес, подальше, где поднимались зеленые горы.
Погода встретила меня неласково. Ветер жестокий. Завтра утром, если утихнет, отправлюсь на озеро удить
рыбу. Кстати, надо осмотреть сад и то место, где — помните? —
играли вашу пьесу. У меня созрел мотив, надо только возобновить в памяти место действия.
Но они вот плачут, удят
рыбу,
играют в карты, смеются и сердятся, как все…
А иногда они плясали на месте, с каменными лицами, громыхая своими пудовыми сапогами и распространяя по всей пивной острый соленый запах
рыбы, которым насквозь пропитались их тела и одежды. К Сашке они были очень щедры и подолгу не отпускали от своих столов. Он хорошо знал образ их тяжелой, отчаянной жизни. Часто, когда он
играл им, то чувствовал у себя в душе какую-то почтительную грусть.
Афоня. Нет, не к росту. Куда мне еще расти, с чего! Я и так велик по годам. А это значит: мне не жить. Ты, дедушка, возьми то: живой человек о живом и думает, а у меня ни к чему охоты нет. Другой одёжу любит хорошую, а мне все одно, какой ни попадись зипунишко, было бы только тепло. Вот ребята теперь, так у всякого своя охота есть: кто
рыбу ловит, кто что; в разные игры
играют, песни поют, а меня ничто не манит. В те поры, когда людям весело, мне тошней бывает, меня тоска пуще за сердце сосет.
Шли мы больше горами; оно хоть труднее, да зато безопаснее: на горах-то только тайга шумит да ручьи бегут, по камню
играют. Житель, гиляк, в долинах живет, у рек да у моря, потому что питается
рыбой, которая
рыба в реки ихние с моря заходит, кытá называемая. И столь этой
рыбы много, так это даже удивлению подобно. Кто не видал, поверить трудно: сами мы эту
рыбу руками добывали.
Капельмейстер, державший первую скрипку, был ленивейшее в мире животное: вместо того, чтобы упражнять оркестр и совершенствоваться самому в музыке, он или спал, или удил
рыбу, или, наконец,
играл с барской собакой на дворе; про прочую братию и говорить нечего: мальчишка-валторнист был такой шалун, что его следовало бы непременно раз по семи в день сечь: в валторну свою он насыпал песку, наливал щей и даже засовывал в широкое отверстие ее маленьких котят.
И снова они начали
играть, как две большие
рыбы, в зеленоватой воде, брызгая друг на друга и взвизгивая, фыркая, ныряя.
Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной
рыбыпрочёл я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн
сыгратьмогли бы
на флейте водосточных труб?
Пользуясь отъездом Василья Фадеева и тем, что водоливы с лоцманом, усевшись на восьмой барже, засаленными, полуразорванными картами стали
играть в три листика, рабочие подсластили последнюю свою ужину — вдоволь накрали
рыбы и навалили ее во́ щи.
Ведь река порядочная, не пустячная; на ней можно было бы завести рыбные ловли, а
рыбу продавать купцам, чиновникам и буфетчику на станции и потом класть деньги в банк; можно было бы плавать в лодке от усадьбы к усадьбе и
играть на скрипке, и народ всякого звания платил бы деньги; можно было бы попробовать опять гонять барки — это лучше, чем гробы делать; наконец, можно было бы разводить гусей, бить их и зимой отправлять в Москву; небось одного пуху в год набралось бы рублей на десять.
А если бы все вместе — и
рыбу ловить, и на скрипке
играть, и барки гонять, и гусей бить, то какой получился бы капитал!
В раннем детском возрасте они вместе
играли и резвились, с годами стали степенно ходить по грибы, удить
рыбу и читать, словом, долгие годы молодые люди не расставались.
А Америку открыл Христофор Колумб, которого неблагодарные соотечественники оклеветали и заковали в цепи, и на это картины есть, и это на театрах
играют; а в Москве был Иоанн Грозный, который и с вас, может быть, велел бы с живых кожу снять, а Петербург основал Петр Великий, и там есть
рыба ряпушка, о которой бессмертный Гоголь упоминает, а потрясователи это что!